«Сегодня разговор о фигуре коллекционера становится всё более затребован временем. Именно коллекционеры влияют на наши представления о том, что такое современное искусство, и кто из художников должен занять место в его истории»
– говорит Алексей Масляев, куратор выставки «Вещи», которая состоялась в Anna Nova Gallery в 2021 году и представляла работы из частных коллекций Сергея Лимонова и Дениса Химиляйне.
Мы с ним полностью согласны. А еще считаем, что очень важно рассказывать о своей коллекции, показывать ее, доносить смыслы и силу искусства. Так делает герой нашей сегодняшней рубрики, посвященной коллекционированию, известный петербургский меценат и коллекционер современного искусства – Сергей Лимонов.
Работы из коллекции Сергея можно было увидеть в галерее Anna Nova в 2021 году, в галерее Art4 летом прошлого года и в корнере «Collector's Lounge» на ярмарке Cosmoscow в сентябре 2022 года. С целью поддержки российского современного искусства Сергей учредил фонд Limonov Art Foundation, о котором мы недавно подробно рассказывали.
В интервью мы обсудили роль современного коллекционера, поддержку художников в современных реалиях, поговорили о силе современного искусства и попросили советов для начинающих коллекционеров.
Читайте, вдохновляйтесь и начинайте коллекционировать!
На фото работы из коллекции Сергея Лимонова с выставки "Вещи" в Anna Nova Gallery.
Сегодняшнее интервью хочется начать с глобального вопроса. В чем, на ваш взгляд, главная роль современного коллекционера? Как Вы себя в этой роли само идентифицируете?
Я выдумал для себя следующую классификацию коллекционеров. На первом уровне коллекционер пытается разобраться какое искусство проходное, а какое – сложное и интеллектуальное. По мере взросления и получения опыта, он может выйти на следующий уровень, когда должен разбираться в истории, философии и рассматривать уже концепции художников с привязкой к мировой истории современного искусства, культуры и философии. Иногда, коллекционер становится настолько опытным и сильным, что собирает искусство, которое опережает время и, за счёт своего визионерского подхода, создаёт новый мощный источник культурного влияния. Так было у братьев Третьяковых, так было у Щукина, таким же источником культурного влияния был Костаки, коллекционер неофициального советского искусства. Надеемся, что такими станут и люди ближайшего поколения. Соответственно, эволюция моего опыта идёт по этим ступеням, и я надеюсь, что когда-нибудь я достигну второго и третьего уровня. Для меня это, конечно, будет очень мощным источником мотивации и просто чувства удовольствия от жизни.
Что Вы думаете по поводу передачи семейных традиций коллекционирования, как, например, у вышеупомянутых братьев Третьяковых, Морозовых? Были ли ваши родители коллекционерами? Будут ли ваши дети продолжать собирать коллекцию искусства?
Я думаю, что большая часть советских и постсоветских людей, к сожалению, лишены вообще каких-либо культурных связей между поколениями. Наша рабоче-крестьянская страна не подразумевала никаких традиций коллекционирования, передачи даже минимального культурного пласта. Мои родители не коллекционировали, и никто в их окружении этим не занимался. А вот тяга к более изощрённой и тонкой культурной жизни за свет воспитания – это точно есть. Что касается моих детей – мне бы хотелось, чтобы они продолжили коллекционировать. Возможно, более точечно чем я, в том числе, собирая какое-то иностранное искусство. И впоследствии, создали бы собственный полноценный музей, либо передали бы коллекцию в уже существующий. Но большинство наследников коллекционеров на самом деле отрицают наследие своих родителей и распродают его.
Как Вы оцениваете свой вклад в популяризацию современного российского искусства в кругу своего ближнего окружения?
Мне кажется, что для людей, которые в принципе не готовы коллекционировать, такое влияние будет минимальным. Это холодные клиенты, если говорить бизнес-языком. Я больше влияю на окружение, которое связано с культурой и искусством, а также на других коллекционеров. В первую очередь нужно влиять как раз на них. Влияние между коллекционерами, кстати, взаимное. В этом случае каждый затраченный килоджоуль энергии будет более эффективным. Что касается широкой популяризации, думаю, это можно будет делать через фонд.
Ну вот и мы подошли к вопросу про фонд. Расскажите про недавно созданный Limonov Art Foundation.
Фонд, наверное, и является следствием того, что накопился положительный опыт коллекционирования. Возникает ощущение, что ты можешь сделать гораздо больше, чем просто купить работы, даже, если ты их системно покупаешь. Но есть масса примеров, когда художникам требовались деньги на продакшн, когда у них не было возможности выставиться на какой-то нормальной площадке. Отсюда бум и всплеск различных маргинальных выставочных пространств – от нескольких метров до поп-ап выставок в лесу. Это всё показывает, что искусству на самом деле требуется инфраструктура. Любые, даже небольшие пожертвования в этой области приводят к серьёзной поддержке. Собственно, всё это и повлияло на меня: я понял, что хотел бы заниматься поддержкой искусства более системно. Три-четыре выставки в год могут очень сильно мотивировать массу художников, задать какой-то новый уровень их выставок. И, в конечном итоге, поспособствовать тому, что кто-то будет покупать искусство больше, кто-то вовлечётся в коллекционирование. Есть ещё одна задача фонда, думаю, на ближайший год-полтора. Многие художники сейчас находятся в растерянности, не знают, какие высказывания сейчас делать, есть цензура, самоцензура, есть непонимание того, что востребовано. То есть, требуется время для того, чтобы переработать текущий материал, обстоятельства жизни и выдать какие-то художественные произведения. Но безволие и бездействие порождает депрессию и, в конечном итоге, ни к чему хорошему не приводит. А вот обучение – спасительный путь, когда человек берет паузу в публичном творчестве, но при этом не опускает руки и не оказывается в позиции, когда ему нечего сказать и он страдает от этого. Обучение в европейских резиденциях даёт широкий кругозор, возникают новые связи, и потенциальные художники могут встроиться в европейскую инфраструктуру с помощью знакомых кураторов и дилеров, владельцев галерей.
Фонд будет работать с уже знакомыми художниками или заявку может подать условно каждый?
Думаю, на первом этапе это будут художники, с которыми мы уже работали. Почему так? В арт-среде существует некая воронка, отсев, когда с помощью фильтров различного характера – резиденций и институций – художники преодолевают этап первоначального взросления и превращаются в хороших мастеров. Но в нашей стране даже таким авторам не хватает пространства выставочной деятельности. На втором этапе, предполагаю, будут «взрослеющие художники». Для того, чтобы художник смог стать хорошим художником, необходимо накопление опыта, творческих удач и творческих неудач. И в этом случае, повзрослевший, условно говоря, 30-летний художник может быть более серьёзным и готовым к обучению и каким-то прорывам, чем открытый ко всему 20-летний. Таким авторам часто не хватает денег на продакшн, пространства, внимания публики и институций.
Как Вы думаете, сильно ли изменился российский рынок коллекционирования за последний год в связи с произошедшими событиями?
Я думаю, что он просел в части молодых художников. В части шедевров советского неофициального искусства рынок продолжает расти. Поэтому тут два разнонаправленных тренда. С одной стороны, на большое количество молодых художников коллекционеры свои бюджеты подрезали. С другой стороны, спрос на голубые фишки, которые были востребованы последние два года, по-прежнему остаётся стабильным. Более того, часть людей, которая уезжает сейчас из России, выставляют на рынок коллекции, которые раньше никогда бы не продавались.
Расскажите немного про вашу коллекцию!
Я думаю, достаточно было двух выставок «Вещи» и «Вещи 2.0», чтобы составить какое-то понимание моей коллекции. Большая коллекционерская выставка, я думаю, ещё предстоит.
Что касается популяризации, я всегда отдаю работы на выставки, когда их просят. Веду соцсети и иногда показываю там произведения искусства, которые, по моему мнению, являются ключевыми и интересными. Считаю классным опытом собирать разные медиумы. Очень люблю инсталляции. Понятно, что их очень трудно хранить, перевозить и монтировать. Но инсталляции являются одним из ключевых медиумов для меня и моей коллекции. Что касается количества, я перестал хвастаться. Как ни странно, если ты хвастаешься количеством, это означает, что, скорее всего, что-то не то с качеством. Я раньше думал, что коллекция должна исчисляться тысячами работ, но это не так.
А ротация работ происходит?
Некая ротация, безусловно, есть. Потому что вкус развивается, нужно себе позволить, чтобы он развивался. И позволить себе ошибаться. Время очень сильно помогает расставить приоритеты, даёт опыт и понимание, что такое хорошо и что такое плохо в конкретном течении либо в кругу авторов. Это касается и медиумов.
На что нужно обращать внимание начинающим коллекционерам?
Нужно посещать выставки, ездить на ярмарки, если есть возможность, посещать международные события. После того, как человек получит какой-то первоначальный визуальный опыт, ему потребуется его культурологическое переосмысление. И в этот момент нужно подхватить это желание и начать читать, изучать историю искусства, это очень сильно помогает. Плюс общение с единомышленниками. Чем больше общения, тем быстрее будет происходит развитие. И четвёртый, самый главный момент – нужно покупать работы. Практика покупки работ способствует тому, что человек достаточно быстро начинает расти от теоретика к практику.
Насколько велика роль проводника (арт-дилера, галериста, приятеля – коллекционера) в становлении коллекционера?
Его роль действительно велика, но тут есть проблема. Арт-дилеры и арт-консультанты заинтересованы в продвижении своих протеже. К другу – коллекционеру прислушиваться надо, но откуда вы знаете, что этот коллекционер собирает действительно актуальное искусство, а не искусство вчерашнего дня.
А друг – куратор?
Это гораздо лучше. Потому что у кураторов более независимый взгляд, более широкий пласт имён, они, соответственно, могут от А до Я пройтись по разным авторам. Поэтому я бы советовал коллекционерам собирать несколько точек зрения. Вот когда совпадают имена как минимум у двух-трёх человек, на них и надо обращать внимание.
В коллекционировании кроется бесконечное желание что-то посмотреть, найти ещё более интересную работу, поговорить с каким-то умным человеком. И вот эта тяга – вечный бег. Помимо удачи здесь есть труд и азарт. Я очень мотивирован расти в этом направлении. Надеюсь, не устану за ближайшее время.