Герой рубрики Artist talk сегодня - Кирилл Гаршин, российский художник родом из Воронежа, а также основатель воронежской галереи "Утилизация". Не так давно Кирилл стал одним из первых художников, с которым начала работать любимая нами галерея сцена/szena, а сегодня его работы уже являются частью коллекции ряда московских музеев.

Из разговора с Кириллом узнали много нового, напитались вдохновением и уверенностью в том, как важно продолжать развивать искусство в России.

Поговорили много о чем:
▪️как живопись - основной медиум художника - может трансформироваться в живописные объекты за счет использования в процессе биоматериалов;
▪️какими целями и принципами руководствуется галерея художника в Воронеже и как помогает расширять культурную сцену города
▪️об опыте работы Кирилла в зарубежных резиденциях и его творческих планах на будущее.

Горячо рекомендуется к прочтению всем, кто хочет узнать больше о творческом пути Кирилла, а также вдохновиться его опытом и советами в начале художественной карьеры.

О ТВОРЧЕСКОМ МЕТОДЕ
Кирилл, хочется начать с вопроса о том, какой художественный метод ты применяешь и с какими материалами работаешь. Расскажи, как у тебя складываются отношения с твоим основным медиумом – живописью, которому ты не изменяешь уже много лет?

Для меня живопись – это ультрауниверсальный медиум, который может собрать в себя самые разные элементы из всех прочих. Поэтому, я никогда не видел особого смысла дополнять или разбавлять живописную практику чем-то ещё. Я это всегда очень хорошо делал и продолжаю делать. И фокусируюсь на том, чтобы оттачивать именно ее.

Я бы даже назвал живопись бездонным колодцем, в который ты всё глубже и глубже погружаешься и никак не можешь найти дна в нем. Иногда, все же, я задумываюсь над тем, чтобы разнообразить свою практику чем-то. Сейчас, например, делаю макет из дерева и картона, чтобы потом их отсканировать и перенести на живописную плоскость. По сути, совмещаю одну деятельность с другой.

Недавно я решил переосмыслить свою живописную практику и даже написал по этому поводу манифест. Кратко говоря, он заключается в следующем: с какого-то момента я решил отказаться от красок фабричного производства и работать исключительно с органическими красками. Я нашёл маленькую фабрику в Бельгии, на которой делают краску из растений, а вместо холста я использую крапивную ткань. Ну и звучит это круче: не просто холст, а ткань из крапивы.

Идея заключается еще и в том, чтобы делать не просто живопись, а живописные объекты. Например, внедрять органические элементы в живописную плоскость, допустим, мох или грибы. Это позволяет рисунку трансформироваться в процессе того, как его составляющие проходят свои стадии роста. Может получиться так, что я сделаю один рисунок, а в конце концов он преобразится уже в нечто другое: его захватят микроорганизмы и сделают сами своё дело, как они хотят.

Как возникла такая идея? Из желания поэкспериментировать с устойчивостью, с цветом, с текстурами, или в этом был ещё некий эко-контекст?

Я довольно долго думал о том, как могу повлиять на развитие живописного медиа. Хотелось экспериментировать, приблизиться к тому, что ты сам контролируешь весь процесс создания: начиная с того, что создаёшь краску с помощью пигмента и связующих, и заканчивая тем, что сам регулируешь тональности и, главное, не зависишь от фабричных красок. Я решил, что хочу сам выстраивать свою цветовую палитру от начала и до конца, а плоскость, статичность картинки развить с помощью той самой трансформации живописи в нечто, что само растёт и само себя формирует.

Кирилл, как можно сформулировать тему или концепцию твоих работ? Когда-то ты называл это тревожным реализмом. По-прежнему ли эта тема актуальна или случилась некая модификация?

Мне хочется верить, что каждая моя новая серия – это и есть модификация той условности, которая была названа когда-то тревожным реализмом. Размышляя об этом сейчас, я замечаю, что в моих работах и сериях, которыми они объединены, действительно есть что-то цикличное, определенное собрание тем, которые всегда отражены в работах. Это темы памяти, истории, одиночества, социальных потрясений на контрасте с бытовыми и личными историями.

О ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ СТАНОВЛЕНИИ И ГАЛЕРЕЯХ
Мы стараемся фокусироваться в своих интервью на том, что может быть полезно молодым художникам. А авторам с богатым опытом всегда задаем вопрос о том, как выстраивался их процесс сотрудничества с галереями. Расскажи, как это произошло у тебя?

Начало этого сотрудничества я бы датировал 2011 годом. Я тогда начал заниматься живописью профессионально, после окончания художественного училища. На тот момент у нас в Воронеже уже несколько лет существовала галерея Х.Л.А.М. Через год после того, как я закончил учёбу, я сделал свою первую серию «Пределы адекватности» и показал её в этой галерее. На неё обратил внимание один московский коллекционер, что само по себе дало толчок большему количеству связей и знакомств.

Через какое-то время со мной связалась Марина Печерская, владелица галереи на Винзаводе, и предложила работать вместе. Впоследствии, куратор этой галереи Настя Шавлохова решила открыть свое собственное пространство, и я был одним из первых, кому она предложила сотрудничество с только открывавшейся тогда галереей сцена/szena. Мы работаем с ней уже более трех лет, и я убежден, что мне очень сильно повезло с Настей. Она действительно профессионал своего дела: глубоко разбирается в искусстве, фокусируется на четко определенном пуле художников - их немного, но они все очень достойные.

Как так вышло, что в дополнение к этому у тебя появилась своя собственная галерея в Воронеже?

Идея возникла в момент, когда я планировал возвращаться из Москвы в Воронеж. Было ощущение, что просто переехать, найти мастерскую и работать там будет недостаточно. Хотелось сделать некий шаг в сторону, который был бы мне не свойственен, реализовать эксперимент для самого себя.

Миссию такого пространства – мастерской/галереи – я видел в том, чтобы расширить культурный бэкграунд своего города, Воронежа. Создать определенную точку притяжения, куда каждый может прийти и посмотреть искусство, приобщить людей к тому, что мне самому интересно исследовать и познавать.

Я подал заявку на грант от Музея Гараж и решил, что если его одобрят, я реализую проект с галереей. Так и случилось. Мы с моей девушкой Маргаритой нашли в Воронеже мастерскую, некое пространство, где можно было бы и работать, и делать выставки, назвали «Утилизация». На данный момент у нас прошло четыре выставки: в основном, это были местные воронежские ребята. В планах – привозить работы талантливых художников и из других городов.

В нашей работе есть хорошая особенность – мы всегда стараемся платить художникам гонорар, если приглашаем их участвовать в выставке. Честно скажу, что делаем это практически их своего кармана, просто потому что я считаю, что эту практику, не особо популярную в России, очень важно развивать.

В целом, деятельность нашей галереи абсолютно некоммерческая. Да, продажи случаются, но это скорее приятное исключение, чем правило. Это камерное пространство, где мы показываем зрителям те вещи, которые нам интересны.

О РЕЗИДЕНЦИЯХ И РАБОТЕ С МУЗЕЯМИ
Помимо гранта Гаража, был ли у тебя еще опыт взаимодействия с масштабными институциями?

Был интересный опыт в начале 2010-х годов – мы вместе с Ваней Горшковым ездили в арт-резиденцию в Лейпциге, Германия. И наша мастерская там располагалась ровно в том же месте, где мастерская Нео Рауха, только этажом ниже.

Программа резиденции предполагала обмен. Организаторы договорились, что на базе ВЦСИ (Воронежский центр современного искусства) будут выставляться художники из Лейпцига, а мы, воронежские художники, поедем в Лейпциг и будем работать над выставкой там.

История того, как родилась идея с обменом, очень забавная. У моей мамы была подруга, которая занималась шитьем одежды. А у этой подруги была (и есть) дочь, которая давно переехала в Германию и на тот момент уже работала в этой резиденции в Лейпциге. Для нее стало открытием то, что у нас в Воронеже есть свое арт-комьюнити, ВЦСИ, локальные крутые художники и живая творческая среда. Узнав об этом, она сразу предложила сделать выставку по обмену.

Опыт был потрясающий: узнали очень много интересного, как там всё вообще обустроено, как художники там работают и живут. Смена ландшафта, опять же, всегда идет на пользу, помогает с генерацией и развитием идей. Ну и пиво там очень вкусное.

Кирилл, мы знаем, что твои работы есть в музейных коллекциях, в ММОМА, Новой Третьяковке. Как этот факт повлиял на твою карьеру?

Не могу сказать, что я особо к этому стремился, но, когда покупка произошла, мне, конечно, было приятно. Считается, что если ты в коллекции музея, то ты уже, можно сказать, музейный художник, с тобой можно разговаривать посерьёзнее.

Думаю, я соглашусь, что музейная выставка – это значимый уровень, ментально, в первую очередь. Я, например, всегда мечтал выставиться в музее Гуггенхайма. Если честно, мне просто очень нравится, как звучит его название.

Но ведь для этого, надо сначала сделать выставку здесь. И есть такие планы, но в связи с событиями, о которых мы все знаем, они пока в подвешенном состоянии. Но я всё равно не теряю надежду.

О ПЛАНАХ НА БУДУЩЕЕ
Не могу не развить тему с Музеем Гуггенхайма. Есть ли у тебя планы или цели по выходу на международный уровень?

Мне определенно хотелось бы быть частью международного контекста. Отчасти я уже делаю шаги в этом направлении. Настя (Шавлохова, владелица галереи сцена/szena – прим.ред.), например, делилась, что большая часть моих коллекционеров – это иностранцы.

Я, конечно, работаю над тем, чтобы выйти на международную сцену. В первую очередь, потому что это очень важно, когда русское искусство представлено за рубежом. В нынешних обстоятельствах это ещё сложнее сделать, чем когда-либо раньше. Есть ощущение, что это возможно только с какими-то линейными, очевидными антивоенными темами. Для меня, однако, это не совсем подходящее решение. Думаю, есть более тонкие вещи, которые нужно раскрывать, а не идти на поводу у определённой политической повестки.

В любом случае, рано или поздно, времена поменяются, и я уверен, что в российском искусстве случится подъем. Вопрос лишь в том, доживём мы до этих времён или нет.

Мне кажется, у искусства вообще будет самая главная роль в восстановлении имиджа страны, ты согласен?

Конечно. Оно и сейчас играет очень важную роль, потому что позволяет рефлексировать над тем, что происходит. До текущих событий было некое ощущение, что мы живём в некоем болоте безвременья. Что вроде как всё у нас неплохо, но и не то, что бы хорошо. Каких-то особых откровений почти не случалось, и каждый варился в собственном соку. А после 24 февраля обострились все углы и резче очертились силуэты настоящего. И думаю, что именно эти контрасты, эта острота происходящего позволяют ярче проявлять рефлексию в искусстве.

Во времена исторических потрясений расцвет искусства всегда происходит очень интенсивно. Несмотря на все происходящее, эта мысль в какой-то степени утешает.

Кирилл, в завершение попрошу у тебя какое-то напутствие, совет для тех художников, которые сейчас находятся в начале карьеры. В чём им искать опору и ориентиры?

Могу посоветовать то, что работает в моей практике. Быть искренним и делать то, что больше всего вам нравится, а не гнаться за трендами. Верить в себя и гнуть свою линию до конца. Не останавливаться в развитии, наблюдать, следить за собой и за окружающим миром. Ну и не унывать, конечно: это сейчас сложно, но, при этом, всегда можно сместить фокус на рефлексию и трансформацию переживаний в творчество, в некие правдивые слепки реальности. Думаю, что только таким образом можно создать что-то стоящее.

____________________________
Фотографии для материала предоставлены Кириллом Гаршиным.