В чем, на твой взгляд, заключается роль современного коллекционера?

Роль коллекционера, на мой взгляд, мало изменилась со временем. Как и прежде, коллекционер поддерживает ключевые художественные и смысловые векторы современности, в которой живет, и тем самым влияет на развитие искусства своего времени. Появление тех или иных художников в коллекции может впоследствии привести к их институционализации — так нередко складывалось исторически.
Мне близок пример семейной пары, Антона и Анники Герберт, которая в свое время покупала работы минималистов — тогда этот жанр мало кому был интересен. Со временем их собрание стало настолько значительным, что его полностью институционализировали. Эта история вдохновляет: на любом этапе, вне зависимости от социального статуса можно стать настоящим коллекционером. Ограничений нет. Хотя и существует стереотип, что коллекционером может быть только человек с особыми ресурсами, но исторический опыт показывает: главное — личное желание.

Как ты считаешь, нужен ли начинающему коллекционеру проводник — куратор, галерист, арт-менеджер? Или можно пройти этот путь самостоятельно?

Возможны разные варианты. Первый год я полностью принимала решения сама — изучала и покупала, не прибегая ни к чьей помощи. Позже к коллекции присоединилась арт-консультант Оксана Мухортикова. При этом она не продает и не навязывает мне работы — наши отношения скорее дружеские. Оксана хорошо знает мою коллекцию, мы много обсуждаем искусство, и мне близок ее взгляд на молодых художников. Я стараюсь обращать внимание на авторов, которых она подсвечивает, но решение о покупке всегда принимаю, ориентируясь на личный отклик.

В твоей коллекции есть какая-то концепция или пока предметы собираются стихийно, а история только выстраивается?

Да, концепция есть, и она довольно быстро оформилась. Это произошло в первые полгода, я проанализировала все работы и поняла, что они прекрасно укладываются в три четких направления.

Первое — социум: разные уровни взаимодействия человека в обществе. Второе — женская тема во всех ее проявлениях. И третье — Восток, точнее тема восточного гедонизма: солнца, радостных моментов созерцания, наслаждения, вкусной еды. Здесь все работы яркие, жизнерадостные, колоритные. На это повлияли и мои восточные корни: я родилась в Узбекистане, окружающие культура и менталитет оказали на меня сильное влияние и до сих пор откликаются.

Есть ощущения, что будут появляться новые направления в коллекции или планируешь развивать уже существующие?

Когда эти линии сформировались, я подумала: отлично, у меня есть рамка, в которую можно укладываться. На старте, когда только начинаешь покупать, не всегда ясно, как именно строить коллекцию, нужен какой-то критерий, который держит в смысловых рамках. Я дисциплинированный человек: если работа откликается, начинаю думать, в какую ветку она ляжет, с чем перекликается. Это постоянный внутренний диалог. Иногда попадаются работы, которые я не могу четко отнести к ветке — у меня есть такой раздел, который я прозвала «эмоциональные кони». Их немного, но каждое произведение откликается так сильно, что все остальное становится неважно. Сейчас это уже почти отдельная смысловая история — при этом очень личная.

В целом я стараюсь держаться изначальных рамок, но за последний год поняла, что мне интересен прежде всего человек. Женщина — это частный случай, но основная тема все же — человек в широком смысле.

Помнишь свою первую осознанную покупку?

Конечно. Это была работа «Лес возможностей» Ивана Симонова. Помню, как мы пришли в мастерскую к Ване — я погрузилась в мир художника, в его личное обаяние, просмотрела какое-то колоссальное количество работ. И помню, что как только увидела эту, лежащую где-то в папке, вверх ногами, сразу поняла, что обязательно ее куплю.

Сколько сейчас работ в твоей коллекции?

Я собираю чуть меньше двух лет и сейчас у меня около 150 работ. Первый год был очень активным, я даже выкупила наследия двух художников, поэтому коллекция быстро выросла. Сейчас темп медленнее: если убрать крупные массивы по двум авторам, получится примерно 100 – 110 работ.

Где и как ты их хранишь?

Большие работы висят на стенах, маленькие — стоят в рамках на полках и подоконниках. Я придумала даже крепления на шкаф, когда закончились стены. Получилась галерейная развеска по всему дому. Есть работы, которые лежат в папках, большие текстильные — скатаны в рулоны, но иногда я их разворачиваю полюбоваться.

Есть какой-то процесс систематизации коллекции?

Да, почти с самого начала. Когда работ стало около 30, я поняла, что нужны документы и каталог. Разработала собственный договор покупки, нашла юриста, который понимает специфику арт-среды. Каталог я веду в Excel — с основными датами, техниками, данными для этикеток. Это очень помогает при организации выставок.

А твоем собрании есть зарубежные авторы?

Да. Например, у меня есть советский узбекский художник в «восточной» теме — Константин Чепраков. И японская художница Saori Doi, чьи работы экспонировались на последней выставке в Гонконге. Она пишет натуральными пигментами, создающими абсолютно матовую поверхность, это дает какое-то удивительно мягкое и тактильное ощущение от произведений. Не смогла уехать без ее работы, даже купила для нее отдельное багажное место, чтобы перевезти в самолете.

Какие у тебя дальнейшие планы по публичной демонстрации коллекции?

Мне хотелось зафиксировать точку старта — и мы это сделали, организовав первую выставку в июне 2025 года совместно с MSCA в Artplay . Теперь хочу плотно сосредоточиться на качественном развитии коллекции. Например, сфокусироваться на абстракции и фотографии.

Еще в планах показать все собрание онлайн — раз в месяц выкладывать по три работы на сайте GALLERIQUE (https://gallerique.ru/) в разделе Частная коллекция и этого темпа, думаю, хватит на ближайший год.

Живых показов пока не планирую, но через три — пять лет, когда появятся новые важные работы, возможно, сделаю следующую большую выставку.

И напоследок: дай три совета начинающим коллекционерам!

Первое — не бояться. У меня не все сразу получалось, были сомнения, были упущенные возможности. Но нужно суметь отбросить эти первичные страхи. Потому что именно покупка дает глубокое погружение. Как и в любой профессии — после учебы важен практический опыт. Покупка — это самый ценный опыт.

Второе — развивать насмотренность. Только ленивый не сказал про насмотренность, но это важно. В моем понимании, развитие насмотренности — это аналитический и созерцательный процесс одновременно.

Третье — стараться поддерживать художников-современников. Я к этому очень ответственно отношусь и считаю это инвестицией в современную культуру.